«Мне тяжело, но иначе он не выживет»: зачем жительница Новороссийска помогает незрячему мужчине с эпилепсией и 18 кошками

«Думала, что беспомощны только животные»

«Раньше я считала, что любой человек может жить нормально – было бы желание, – говорит по телефону Юлия Анисифорова. –  Думала, что помогать нужно только животным, ведь они беспомощные. А человек всегда может заработать на еду: устроиться дворником или уборщицей, раздавать флаеры… А потом я познакомилась с Димой и поняла, что ошибалась».

Голос Юлии звучит монотонно. Кажется, будто из него, как через сито, выцедили все эмоции – сохранилась только усталость. И не подумаешь, что с такой безысходной интонацией может говорить эффектная блондинка, которую я вижу на фото в соцсетях.

Юлии 39 лет, два из них она помогает животным в Новороссийской волонтёрской организации «Преданное сердце». Подбирает, лечит, вакцинирует, пристраивает в семьи. 

Несколько месяцев назад девушке позвонила пенсионерка и попросила найти дом для котёнка из квартиры её соседа, где находились ещё 17 животных. Юлия приехала в общежитие на проспекте Дзержинского, чтобы сфотографировать кота для объявления. То, что она там увидела, перевернуло её представление о жизни. 

«Человек живёт хуже, чем зверь»

«Мы вошли – и сразу же выбежали, – вспоминает волонтёр. – Вонь стояла такая, что больше пяти минут нельзя находиться. Тараканы и кошачьи экскременты были везде: на диванах, в шкафах, на полу, на всех вещах. А ещё плесень, прогнивший пол, ободранные обои… Я не знала, что человек вообще может жить в таких условиях – хуже, чем любой зверь».

По словам Юлии, кошки достались Дмитрию от бабушки, которая жила в его квартире и готовила ему еду. Несколько лет назад её не стало, а животные расплодились. Мужчина их очень любил и старался за ними ухаживать. Сперва это даже получалось. А потом зрение начало резко падать – скорее всего, из-за частых приступов эпилепсии, плохих санитарных условий и отсутствия лечения.

Юлия рассказывает, что Дмитрий три года стоял в очереди, чтобы получить квоту на бесплатную операцию глаз и пытался сменить группу инвалидности. Но в Новороссийской городской поликлинике №5 никто не пытался ему помочь, оттягивая время.

Зрение падало, стали отниматься руки и ноги, приступы случались всё чаще. Вскоре Дмитрию стало сложно ухаживать даже за собой. К счастью, ему помогали соседки: приносили еду и стирали вещи, даже стригли ногти. Но решить проблему такого масштаба, как прогнившая квартира, они не могли.

«Я поняла, что Дмитрию срочно нужна помощь, иначе он не выживет», – решила Юлия Анисифорова и принялась искать способы спасти мужчину. 

«У меня и дома достаточно боли»

У Юлии есть муж и две дочери, старшая – с инвалидностью. Семья Анисифоровых – подопечные некоммерческой организации «Радость жизни», которая объединяет родителей особенных детей. Юлия рассказала о квартире Дмитрия руководителю НКО Алине Стрижак.

«По возрасту Дмитрий не может быть подопечным «Радости жизни», но нам было важно поддержать его. Мы постарались помочь ему с продуктами и одеждой, собрали средства на борьбу с насекомыми», – рассказывает Алина.

Первым делом Юлия с другими добровольцами «Преданного сердца» вывезла из квартиры котов и кошек. Пролечить, кастрировать и стерилизовать их было дорого и непросто, но всех животных пристроили. Дмитрий переживал за них, спрашивал по именам, кого куда увезли. Параллельно Юлия занялась ремонтом в квартире мужчины.

«Сначала я не хотела говорить об этом мужу, – вспоминает девушка. – Боялась, что он не поймёт, зачем я помогаю незнакомцу, ведь я и так погружена в заботу о ребёнке с инвалидностью. Но он заметил странный запах в квартире и спросил, что я от него скрываю. Я призналась, и он нормально отреагировал, даже вызвался помочь».

Муж Юлии нанял бригаду, но трое из четырёх отказались трудиться в таких условиях. Вместе с одним разнорабочим Анисифоровы отдирали со стен лохмотья старых обоев, перекладывали полы и белили потолки. На пожертвования «Радости жизни» квартиру очистили от насекомых, вывели токсичный запах. Раевская мебельная фабрика помогла со шкафами и диванами. Мамы детей-инвалидов собрали Дмитрию продукты питания, средства гигиены и посуду.

«Что вы почувствовали, когда ремонт уже был готов?» – спрашиваю я и всё жду, когда в голосе Юлии появится хотя бы намёк на радость и удовлетворение.

«Знаете, я делала это хладнокровно, не хотела погружаться, – отвечает она всё с той же безысходностью в голосе. –  У меня и дома достаточно боли от недееспособности ребёнка. Но когда мы привели Диму в отремонтированную квартиру, он заплакал. Сказал: «Не знаю, как мне вас отблагодарить». И мы тогда все тоже плакали».

«Врачи видели, но ничего не предпринимали»

Юлия признаётся, что раньше не была готова помогать другим себе в ущерб.

«Я не всегда была такой. 15 лет назад я бы и представить не могла, что стану волонтёром. У меня было счастливое детство, полная семья, хорошая школа, практика за границей, должность преподавателя английского и испанского», – говорит девушка всё так же без эмоций.

Потребность помогать появилась после того, как старшая дочь Юлии стала инвалидом. Оставить девочку одну нельзя, уход отнимает всё время. Пришлось отказаться от работы, но когда нужно пристроить бездомных животных, дочки отправляются на волонтёрство вместе с мамой. Сейчас на плечи хрупкой девушки легла ещё и забота о здоровье Дмитрия.

«Пока Юля не поехала в поликлинику и не устроила там скандал, Диме не давали квоту на бесплатную офтальмологическую операцию, – рассказывает руководитель НКО «Радость жизни» Алина Стрижак. – Врачи видели, что человек еле ходит и почти не видит, но ничего не предпринимали».

По словам Алины, мужчина до сих пор не может бесплатно получить социальные услуги, потому что у него в документах написана «третья рабочая» группа инвалидности по зрению. По мнению руководителя НКО, она не соответствует действительности.

Юлия говорит, что поход в магазин или поликлинику занимает у Дмитрия полдня. У него нет ни трости, ни собаки-поводыря. По дороге он часто спотыкается и падает, его забирают в полицию – принимают за пьяного. Из-за этих сложностей мужчина в октябре пропустил операцию в Краснодаре. 

«Он её очень ждал, надеялся, что будет видеть и обслуживать себя. Ему бы хорошо хоть раз в месяц влажную уборку делать, у него и глаза не видят, и рука не работает», – говорит Юлия. 

Теперь Дмитрий снова ждёт очереди, но оперировать его будут в Новороссийске, хотя экспертиза врачей здесь хуже. 

«Помогаешь – и всё»

Прямо сейчас Юлия не может дозвониться до Дмитрия – скорее всего, его снова увезли с приступом эпилепсии в больницу. У девушки с подопечным договорённость: если некому помочь – звонить ей. Волонтёр привозит мужчине продукты, лекарства и заказывает такси.

«Меня часто спрашивают, зачем мне это нужно. Я и сама не знаю ответа. Ты просто помогаешь – и всё. Это тяжело, но иначе Дима просто не выживет», – спокойно говорит девушка. 

В каждом слове Юлии я слышу безысходность. Ну, должно же быть что-то хорошее в жизни этой красивой женщины с огромным сердцем! Решаюсь спросить прямо: «Что вас радует, даёт почувствовать вкус к жизни?»

Тишина в динамике. После – тихий долгий смешок, похожий на скрип.