«Мы как космонавты, а «Кандыкан» – наша вселенная»: как якутские женщины возрождают традиции «Российского Севера»

«Такая же безумная, как и я»

Раиса Ильинова выросла в селе Кыстатыам Жиганского района Якутии в семье эвенских оленеводов. Её воспитанием занимались в основном бабушка и дедушка. По словам якутки, с оленеводством была знакома с детства – в СССР дедушка Раисы Аполлон Ильинов был крупнейшим оленеводом Севера. Родные были бы рады передать своё дело, но пойти по их стопам девушка не решилась. 

Окончив университет, Раиса осталась в главном городе Республики – Якутске. Там она вышла замуж, родила троих детей и даже открыла своё дело. Словом, вела успешную жизнь современной женщины. О том, чтобы вернуться в родной край, не было и мысли. Спустя 20 лет родное село почти опустело, а оленеводство в Жиганском районе и вовсе сошло на нет. Но в тот момент в жизни Раисы произошло событие, которое заставило 33-летнюю бизнесвумен переосмыслить представление о себе и своём предназначении. Всё изменила смерть любимого дедушки. 

Последние годы жизни Аполлон Константинович активно просил у местной администрации ровно 25 оленей, чтобы восстановить популяцию. Как вспоминает Раиса, дедушка особенно тяжело переживал «умирание» оленеводства в своём регионе. В том, что ему удастся это сделать, профессионал с 50-летним стажем, конечно, не сомневался. Но не успел.

Решительная внучка не забыла последнюю волю своего деда и дала себе слово довести его дело до конца. 

«Решила взять стадо. Сначала поехала в Жиганск, а там всё никак раньше. Во времена дедушки в районе было 20 тысяч голов, сейчас – всего 200. Когда я была маленькая, было много оленины, а теперь дети в садиках едят тушенку или курицу вместо мяса домашнего мяса», – рассказывает Раиса Ильинова.

Ильинова обращалась во всевозможные структуры с просьбой выделить ей оленей как начинающему оленеводу. Но чиновники при виде красивой женщины с нарощенными ресницами и аккуратными ногтями с улыбкой отвечали отказом. Не понимали и не верили в намерения Раисы.

Однако опускать руки настойчивая якутка не стала. Как-то Раиса наткнулась на этнопроект «Кандыкан», который в то время активно искал активистов. Женщина связалась с его основателем Илаан Кандыкан и решила присоединиться.

«Мы встретились, я её послушала и поняла, что Раиса такая же безумная, как и я», – вспоминает Илаан.

«Кандыкан» – это то, что нас сплачивает и даёт веру»

С апреля 2021 года социальный проект «Кандыкан» продвигает этнобренд региона, объединяя малочисленные народы Российского Севера. Его название связано с трогательной историей эвенской девочки по имени Кандыкан, родной прабабушки Илаан. Более 200 лет назад якутские охотники нашли её стойбище (кочевое поселении оленеводов). Она единственная, кто выжил в поселении, вымершем от эпидемии оспы. С тех пор имя Кандыкан у эвенов – символ стойкости и силы духа северных народов. 

Сегодня проект перерос в большое народное движение, которое объединяет сотни волонтёров Республики Саха и соседних регионов.

«За два года наш «Кандыкан» стал настоящей вселенной, созданной неравнодушием многих. Причём, в первую очередь, это успешный волонтёрский проект – делится Илаан. – «Кандыкан» – это то, что нас сплачивает и во что мы верим».

Главным для Илаан остаётся одно – безусловная вера в то, что Российский Север может быть услышан и понят. По словам женщины, большинство россиян знают только о якутской культуре, потому что она сегодня продвинута в медиа. Остальные народы – долганы, чукчи, эвены, эвенки незаслуженно остаются в тени. Если спросить у жителей южных регионов страны, что они знают о Севере России, расскажут про белого медведя либо про пингвинов, не без грусти отмечает Илаан.

«Для нас самое важное сейчас – гармонично интегрировать культуру северных народов нашей страны в современный контекст. Создать тренд, который бы откликался у жителей всех регионов России. Мы хотим, чтобы историю о девочке Кандыкан знали не хуже Мулан или Моанны», – говорит автор этнопроекта.

«Мы здесь как космонавты»

Чтобы полюбить Север, нужно его понять, уверена якутка. Часто это бывает трудно хотя бы потому, что таких резких перепадов температур нет больше нигде в России.

«Мы здесь как космонавты. Летом у нас очень жарко, до +45, а зимой очень холодно до -50. А прошлой зимой температура опустилась даже до -62. Поэтому Север нужно только любить. Если не любишь, ты не проживёшь здесь и года, – признаётся активистка. – Север нельзя покорить. Мы находимся здесь только потому, что он это позволяет. Если ты его любишь, уважаешь и ценишь, он раскрывается во всей красоте».

Но, по словам якутки, экстремальные условия Севера идут местным жителям только на пользу. Суровый климат часто диктует свои правила, но он же оттачивает характер северных народов и делает их сильнее. В разговоре Илаан специально меняет привычное всем сочетание «Русский Север» на «Российский Север». Ведь русских здесь живёт так мало, что их относят к коренным малочисленным народам Севера (КМНС).

В таких условиях Илаан начала развивать некоммерческий проект «Кандыкан». Запуск состоялся 12 апреля – в День космонавтики. По словам Илаан, дата была выбрана неслучайно, ведь затея с самого начала была « прыжком в неизвестность».  

«Это история о том, как из одной смелой и даже безумной мечты реализовался настоящий народный этнобренд, за которым пошли люди», – с гордостью делится основательница проекта.

Случайная встреча

И всё это время проект движется на чистом энтузиазме его активистов и инвесторов. Последних, признаётся Илаан, было не много. 

«Эта история не только про успешный успех. Очень многое мы делали вопреки, а не благодаря», – объясняет женщина.

В 2021 году Илаан обратилась в администрацию с просьбой провести интернет в стойбища местных оленеводов. Идею активистки посчитали странной и даже вредной. Последовал очередной отказ.

«Зачем ты развращаешь оленеводов? Интернет для них – это зло. Они так перестанут пасти оленей», – ответили тогда Илаан.

Казалось, пытаться дальше бессмысленно. Но женщина не готова была сдаться. 

«Я не имею права быть слабой. На мне лежит ответственность не только за свои амбиции, но и за людей, которые верят в наш проект», – считает директор этнопроекта.

О своей неудачи с интернетом для оленеводов Илаан рассказала своему старому знакомому, с которым работала несколько лет назад. В тот же вечер мужчина привёз к ней на встречу технического и коммерческого директора сотовой компании «Амтель-Связь». Услышав историю женщины, он пообещал провести мобильный интернет в стойбища оленеводов абсолютно бесплатно. И сдержал слово.

«С появлением интернет-сети о наших оленеводах узнали далеко за пределами Республики. Мы ведём блоги в соцсетях и рассказываем о жизни современных оленеводов», – рассказывает девушка. 

Цифровизация оленеводства

Но на этом цифровизация оленеводства не закончилось. В сентябре прошлого года «Кандыкан» представил новый проект. Его автором и одновременно куратором стала Раиса Ильинова. Вместе с 3D-скульптуром Нюргуном Оготоевым они представили коллекцию NFT-токенов из восьми северных оленей. А за каждой виртуальной фигуркой закрепили живое животное из стойбища Раисы. Владельцем цифрового оленя может стать любой желающий, а все вырученные деньги пойдут на содержание стада.

По словам Илаан, с Раисой они работают почти шесть месяцев. За это время женщины реализовали множество этнопроектов. Например, в прошлом году «Кандыкан» провёл благотворительную акцию «Сто картин», которую курировала молодая художница Айна Куртц. Девушка придумала необычную концепцию: все выставленные работы были написаны фотокаталитической краской, которая, как известно, способна поглощать вредные вещества и очищать воздух. Полотна передали в государственные больницы и поликлиники региона. «Сто картин» стали символичным подарком Республике Саха, которая в прошлом году как раз отмечала столетие.

Несмотря на успешный бизнес-проект, Раиса Ильинова не забыла об обещании, которое дала себе после смерти дедушки. Шанс исполнить последнюю волю Аполлона Константиновича появился только в марте 2023 года. Тогда в соцсетях Раиса случайно увидела объявление о продаже 25 оленей в эвенкийском селе Нелькан. Раиса сразу бросила все дела и приехала туда. 

«Сначала я удивилась, как она, такая молодая, в оленеводство пойдёт? Потом в интернете прочитала про её дедушку и идею возродить его дело с использованием инновационных технологий, чтобы притянуть молодежь в оленеводство. Это меня соблазнило, хоть я и толком в этом не разбираюсь», – рассказала продавец оленей из Нелькана.