«Драма существует, и она близко»: Александр Цыпкин о возрождении волонтёрства и надежде на молодёжь

Государство не обязано вкладывать деньги в НКО, считает писатель, сценарист и попечитель фонда «Дети-бабочки» Александр Цыпкин. О главной проблеме благотворительности в России он рассказал на юридической конференции LegalCharity «Pro bono: мировой и российский опыт».

Фото: юридическая конференция LegalCharity «Pro bono: мировой и российский опыт»

– Александр, вы в теме благотворительности около 10 лет. Как за это время изменилась культура волонтёрства в России?

– Моё главное наблюдение за последнее время касается молодых сотрудников. Сильно изменилось поколение. Наше поколение росло в 90-е. Мы выживали, нам было не до спасения мира и светлых идей. Сегодняшняя молодёжь при выборе работы и проектов ориентируется на то, как их деятельность меняет мир к лучшему. Они выросли в благословенные спокойные годы, когда на улицах не стреляли (по крайней мере, в Москве). 

Молодые люди сегодня меньше про деньги, за редким исключением. Они больше про более глубокие смыслы. Их волнует, насколько их компания или собственный бизнес привносит нечто полезное в мир. 

В юридической среде то же самое. Понятно, что имидж у юристов не самый хороший. Давайте посмотрим правде в глаза. Есть даже такая поговорка: «Как понять, что адвокат врёт? Он шевелит губами». 

Молодых специалистов это в большинстве волнует, за исключением редчайших акул. Когда компании запускают проекты pro bono, они чувствуют свою значимость в обществе через интеллектуальное волонтёрство. Эти смыслы очень важно доносить до молодёжи. 

Фото: юридическая конференция LegalCharity «Pro bono: мировой и российский опыт»

Одна из проблем в бизнес-компаниях, которые активно занимаются благотворительностью, – это слабая работа HR-механизмов. Сотрудники не всегда знают, что их компания совершает добрые дела, детям помогают. С этим надо работать.

– Волонтёрство в России переживает возрождение. С чем, по-вашему, это связано?

– За последние четыре года мы из бесконечной драмы ковида влетели в бесконечную драму СВО. Нам не нужно закрывать на это глаза. Всё происходит буквально в 500 километров от нас. В таком новостном фоне психика защищается как может, а люди задаются вопросом: «А мы-то что можем сделать, чтобы людям полегче стало?»

Когда были благословенные нулевые и денег у компаний было куча, мало кто задавался этим вопросом. Сейчас, когда в каждом аэропорту видишь людей в военной форме, трудно игнорировать новую реальность. В Москве мы пытаемся от неё закрыться, как будто ничего не происходит. Но это не так! Эта драма существует, и она разворачивается очень близко.

В этих условиях очень естественно желание помогать. Если человек не может поддержать нуждающихся напрямую, он может присоединиться к благотворительным проектам, в том числе волонтёрству pro bono. 

В каких благотворительных проектах вы участвуете?

– Сейчас у меня три больших благотворительных проекта: это фонд «Дети-бабочки», Федерация адаптивного тхэквондо России и фонд медицинских решений «Не напрасно».

Фото: юридическая конференция LegalCharity «Pro bono: мировой и российский опыт»

– Недавно вы провели «БеспринцЫпные чтения» в поддержку хосписа «Дом с маяком». Вам когда-нибудь доводилось посещать детские хосписы? Какой опыт вынесли?

– Не у всех хватает духа работать в такой благотворительности. Например, мы читали «БеспринцЫпные чтения» во взрослых хосписах, в детских хосписах у меня не хватило духа.

К сожалению, есть прецеденты, когда сотрудники фондов начинали болеть тем, чем они занимались во время благотворительной работы. На это нужно обращать внимание, особенно когда сотрудник НКО работает с тяжёлой историей. Готов ли он к этому психологически? Это очень серьёзное дело, потому что можно впасть в долгую депрессию и потом вообще не вылезти из неё. Поэтому ценность жизни и стабильности сотрудника всегда важнее.

– Почему в медийной среде стало модно заниматься благотворительностью?

– Благотворительность за последнее время стала необходимостью. На сегодняшний момент для известного публичного человека поддерживать тот или иной фонд – это обязательное условие его существования. И это хорошо! 

Для меня это вопрос самореализации в том числе. Сотрудничество с фондами научило меня по-другому смотреть не свои проблемы. Чтобы почувствовать себя счастливым, достаточно начать работать с благотворительным фондом и увидеть, с чем борются его подопечные. Когда я это вижу, мне сразу становится стыдно за свои переживания и расстройства. Начинаешь понимать, что жизнь бывает очень жестока. 

Читайте также:

«Не надо кичиться добрым поступком»: Илья Авербух – о волонтёрах, семье и грани между добром и злом

– В чём, по-вашему, слабые стороны благотворительности в России? Что стоит улучшить в третьем секторе?

– На институциональном уровне благотворительность в нашей стране на очень высоком уровне. Туда пришли работать фантастические кадры. Но одна из ключевых проблем кроется в общественном мышлении. У нас закрепилось очень странное убеждение, что люди в благотворительности не должны получать зарплату. Мой ответ: должны! 

Сотрудники НКО должны получать достойные зарплаты. Это такая же работа, как и любая другая, только с более тяжёлым эмоциональным фоном. Если ты работаешь бухгалтером в компании по продаже игрушек, это один ментальный фон. Если бухгалтер работает в фонде помощи детям с орфанными заболеваниями, это другая ответственность. Каждый день, подписывая документы, он сталкивается с детской болью. Это трудно не проецировать на себя. Поэтому зарплаты для таких работников должны быть в разы выше. 

К сожалению, у нас в обществе живёт странное отношение к работникам НКО. «Как это вы деньги получаете? Вы же должны всё бесплатно делать» – так говорят те, кто сами никакой помощи не оказывают. 

Другая проблема – уверенность людей, что вместо них помогать благотворительным фондам должно государство. Нет ни одной страны в мире, где государство полностью закрывает вопросы, которыми занимаются НКО. Ни в США, ни в Германии, ни в одной другой экономически успешной стране. Считать, что всё вытянет государство, – это несправедливо. Не вытянет, потому что денег везде не хватает. Это задача самого общества.

Ранее редакция Добро.Медиа побеседовала с актрисой и попечителем фонда «Старость в радость» Елизаветой Арзамасовой.