«Если боль других не отзывается болью в тебе, то жизнь не имеет смысла»: История москвича, который спасал людей в Турции

«У каждого была своя беда, и я старался пережить свою достойно»

Напомним, два сильнейших землетрясения магнитудой 7,7 и 7,6 произошли на юго-востоке Турции 6 февраля. С тех пор в стране зафиксировали около 10 тысяч афтершоков. 

«Моя сестра Марина уехала в Антакью (город на юге Турции, наиболее пострадавший от землетрясения – ред.) по работе в конце марта, – рассказывает Алексей Иванов. – Как говорится, ничего не предвещало беды, но 6 февраля мир содрогнулся от страшных новостей – сильнейшие землетрясения, десятки тысяч погибших и раненых, сотни тысяч людей, оставшихся без крова. Подобные события всегда выбивали меня из колеи, но в данном случае ситуацию усугубляло то, что там, в самом эпицентре находилась моя сестра». 

Марина не выходила на связь, звонки на «горячие линии» не давали результата, а оперативно отправиться на её поиски казалось невозможным – в стране ввели чрезвычайное положение, а аэропорт в провинции Хатай, рядом с Антакьей, перестал принимать самолёты. Но Алексея это не остановило, он отправился в Стамбул, где главный международный авиахаб Турции продолжал работу в штатном режиме.

«В аэропорт Стамбула я прибыл в 6 утра 8 февраля, – продолжает свою историю Алексей. – По правде говоря, я ещё не был в таких стрессовых ситуациях. Я обычный инженер на заводе и мой главный «экстрим» – это прокатиться на лыжах с высокой трассы. Но, оказалось, что люди со всего мира отправились на помощь туркам, поэтому на выезде и въезде в аэропорт образовался огромный затор. Обычно шумные и приветливые турки выглядели мрачными и подавленными. В пробке никто не сигналил, не ругался и никуда не торопился. У каждого была своя беда, и я старался пережить свою достойно».

«Просто сел на землю и заплакал»

Добраться из Стамбула до Антакьи можно на внутреннем рейсе, но взлётная полоса ближайшего аэропорта в провинции Хатай была разрушена. Единственным способом передвижения остались автомобили. Как правило, этот путь в 822 км занимал примерно 14 часов, но в те дни, чтобы преодолеть такое расстояние понадобилось больше суток.  

«Как я добрался? Попросту искал попутчиков на автомобиле, – вспоминает Алексей. – Люди объединялись в группы, скидывались на бензин, закупали еду. В нашу «экспедицию» вошло пять человек – я и ещё четверо турков. Все ехали в Антакью узнать о судьбе проживающих там родственников. Что интересно, нас так объединила общая беда, что практически пропал языковой барьер. Общались на ломаном русском и английском, и прекрасно понимали друг друга».

Чем дальше машина удалялась от Стамбула, тем хуже была связь. Интернет пропал, а вместе с ним и возможность узнать последние новости. Такое положение ещё больше усугубляло эмоциональное состояние вынужденных попутчиков. К тому же, заправить машину топливом становилось всё сложнее. А перед самым въездом в город мужчины застряли на несколько часов в огромной пробке. 

«Когда мы приехали, то просто не знали, что делать, – с ужасом вспоминает Алексей. – Антакья была разрушена буквально за минуты, весь город стоял в руинах. В целом, творилась какая-то сумятица: незнакомые люди меня о чём-то просили, я показывал им фотографию своей сестры и спрашивал, не видели ли они её, но никто будто не слышал друг друга».

Наконец Алексею повезло – какая-то женщина, увидев снимок девушки, показала ему на покосившуюся теплицу для выращивания овощей. Оказалось, именно там многие укрылись. Среди них была и Марина. 

«Когда я увидел сестру, то просто сел на землю и зарыдал, как ребёнок, – делится Алексей. – Позже она мне рассказала, что в зданиях оставаться было опасно, так как подземные толчки еще продолжались. Поэтому, многие укрылись, где могли: в теплицах, небольших сараях или просто спали прямо на улице. Тёплые вещи, одеяла, еду и воду находили среди завалов».

«Уезжали с мыслью, что сделали что-то очень важное»

После пережитого, Алексей просто не мог оставаться в стороне. Вместе со спасателями и другими добровольцами, он разгребал завалы и вытаскивал оттуда людей. Также помогал делать небольшие палатки, где пострадавшие могли бы укрыться. 

«Тогда была необходима любая помощь, – говорит Алексей. – А спустя ещё сутки прибыли волонтёры и попросили меня помочь с отправкой груза в Искендерун – город в 40 км от Антакьи, который также сильно пострадал во время землетрясения». 

Вспоминая этот момент, Алексей на несколько минут прерывается и тяжело вздыхает. Но, собравшись с мыслями, продолжает.

«Честно, было страшно туда ехать. Казалось, я свою цель выполнил – сестру нашел, зачем опять рисковать, ведь подземные толчки всё ещё продолжались. Мне просто хотелось выбраться оттуда с Мариной и вернуться домой. Но я понял: если боль других не отзывается болью в тебе, то жизнь не имеет смысла», – делится мужчина.

Перед поездкой, Алексей помогал готовить груз – фасовывал привезённые вещи по коробкам. Каждую подписывал: мужские тёплые вещи 48 размера, женские трусы 50 размера, детское питание от шести месяцев. Готовую посылку прятал в мешок из пластика, чтобы груз не промок под дождем.  

«Так как в те дни система помощи ещё была плохо отлажена, следовало продумать каждую мелочь, – говорит Алексей. – Какие-то вещи мы раздали в Антакье, остальные повезли в специализированный пункт. Это было очень важно, так как многое просто не доходило до нуждающихся: вещи сваливали в какие-то непонятные кучи, где они просто валялись».  

Обычно, дорога до Искендеруна из Антакьи занимает около часа, но тогда поездка растянулась на 10 часов. Алексей и Марина поехали вместе – расставаться уже не хотели.

«К счастью, сестра не пострадала. На момент землетрясения она находилась на улице, поэтому в Искендерун я её взял со спокойной душой. К тому же, оттуда мы сразу решили выдвигаться в Стамбул, чтобы вылететь домой», – рассказывает мужчина.

В Искендеруне брат и сестрой увидели ещё печальней картину, чем в Антакье: люди мастерили кровати из металлических прилавков с местного рынка, тёплые вещи были в дефиците, также не хватало еды и средств гигиены, многие по-прежнему находились под завалами без воды уже четвертый день.