«Искажено понимание благотворительности»: Виталий-Марк Гладышев рассказал о миссии театра

Вместо классических постановок театральный продюсер Виталий-Марк Гладышев предпочитает эксперименты на сцене. Один из его новых проектов – спектакль «Медитация». Эта работа о поиске смысла жизни и осознанности, которых нам так не хватает в современном мире.

Как меняется театр после появления искусственного интеллекта? Как искусство влияет на благотворительность? Об этом Виталий-Марк рассказал редакции Добро.Медиа.

«Незаповеди» на сцене

– 11 февраля в театральном центре «Вишнёвый сад» пройдёт уже второй премьерный показ спектакля «Медитация». Что вдохновило вас на эту постановку?

– Наш новый спектакль «Медитация» – это философский поиск человека, который стремится обрести внутреннюю свободу и смысл жизни. Меня вдохновило одно из интервью Ошо (индийский духовный лидер – прим.ред.). Отвечая на вопрос журналиста о том, как прожить счастливую жизнь, он сказал: «Нет никаких правил, никаких принципов. Живите свободно и как хотите». Журналист продолжал настаивать, и тогда Ошо сформулировал десять «незаповедей» для современного человека. Эти «незаповеди» с хореографом и режиссёром Анной Верде мы взяли как основу для сценической структуры и интерпретировали через движение, звук и визуальные образы. Так получилась не просто постановка, а путь, где каждое движение тела – метафора, а каждая нота – приглашение к размышлению.

– В спектакле узнаются и русские фольклорные мотивы. Для чего это нужно?

Меня вдохновила идея соединения традиционного и современного. Мы переосмыслили русские фольклорные мотивы в медитативное, мантровое звучание, использовали необычные инструменты, такие как ханг, диджериду, поющие чаши. Мне хотелось создать пространство, в котором зритель мог бы не просто наблюдать, но и проживать этот спектакль, почувствовать себя частью этого путешествия.

– Какую мысль вы хотите донести зрителю, опираясь на «незаповеди»?

– Ошо говорил о том, что не нужно слепо следовать чужим убеждениям, а самому искать свой путь. Не нужно бояться быть собой, но доверять своей интуиции. Не нужно стремиться к одобрению окружающих, а ценить свою индивидуальность. Эти концепции и мне очень близки, я постарался отразить их в спектакле.

«Медитация» – это не рассказ об Ошо и его учении. Скорее, это наша интерпретация, попытка донести до зрителей общечеловеческие ценности, которые могут быть близки каждому, независимо от его вероисповедания и убеждений.

– Как через хореографию можно передать глубокие смыслы? Разве это под силу понять неподготовленным зрителям?

– Танец – это универсальный язык, который, на мой взгляд, в состоянии понять каждый. Он позволяет говорить о том, что невозможно выразить словами. В этом смысле, это идеальный инструмент для медитации, ведь он обращается непосредственно к чувствам зрителя.

Понимание спектакля не требует специальной подготовки. С Анной Верде мы намеренно создали постановку так, чтобы каждый мог найти в ней что-то своё. Кто-то увидит философский смысл, кто-то – эмоциональный отклик, а кто-то просто почувствует ритм, гармонию и красоту движений. В этом и есть магия пластического театра: он работает на глубинном уровне восприятия, а не через рациональную логику.

– Это не первый ваш спектакль-перформанс, до этого был про болезнь Паркинсона. В чём для вас, как создателя спектакля, были сложности?

– Да, до «Медитации» был спектакль «К чему меня жизнь не готовила. Пункт №64. Паркинсон». Он, кстати, до сих пор идёт.

Оба этих спектакля – пластические, основанные на современной хореографии. Однако, по своей сути, они совершенно разные. Спектакль о болезни Паркинсона – это исследование ограниченности движений. Через хореографию мы пытаемся показать, что значит потерять контроль над собственными мышцами, разрушить связь между телом и сознанием. «Медитация», напротив, рассказывает о том, как найти связь между мыслями и телом, как достичь гармонии.

– Вы нашли ответ на этот вопрос? Можете дать пару советов, как научиться разговаривать с самим собой честно и непредвзято?

– Я не духовный лидер, и не берусь учить людей, как жить. Мой ответ будет, скорее, ответом продюсера (смеётся – прим.ред.). Чтобы стать осознанным и наладить связь с самим собой, приходите на наш спектакль «Медитация».

А если серьёзно, мне кажется, осознанность – это умение быть здесь и сейчас. Чтобы достичь этого состояния, нужно побыть наедине с собой, попытавшись остановить  поток мыслей. И театр в этом очень помогает. Представьте себе: вы на несколько часов погружаетесь в атмосферу тишины и уединения. Вы абстрагируетесь от работы, домашних забот. Даже если вы пришли в театр с семьёй, вас никто не побеспокоит. Вы выключаете телефон, перестаёте листать новостные ленты. Обезьянки в вашей голове засыпают (смеётся – прим.ред.) хотя бы на несколько часов. И только в этой тишине вы сможете найти ответы на вечные вопросы.

«В культурном коде русского человека заложено немного искажённое понимание благотворительности»

– Нам это очень близко: Добро.Медиа работает с похожими темами. Знаем, что сфера благотворительности вам тоже знакома. Какие социальные проекты вы поддерживаете сейчас?

– Да, конечно, я знаю о вашем медиапроекте. Замечательно, что вы рассказываете о помощи, волонтёрстве и благотворительности. К сожалению, эта тема не часто освещается в СМИ. 

Наша «Медитация» – она ровно про это. Про способность видеть боль и потребности другого человека. Наша миссия, если угодно, – создать общество взаимопомощи, где каждый будет чувствовать свою значимость. И хотя «Медитация» – не благотворительный проект, она этому способствует. По крайней мере, я надеюсь на это.

В чистом виде благотворительный проект – это «К чему меня жизнь не готовила. Пункт №64. Паркинсон». 10% прибыли с продажи билетов мы перечисляли в фонд «Фронтмед», который поддерживает исследования в области дегенеративных заболеваний головного мозга, в том числе болезни Паркинсона. Этим спектаклем мы стараемся направить зрителя на добрые дела.

Я думаю, что в культурном коде русского человека заложено немного искажённое понимание благотворительности. «Что я там десять рублей переведу? Это ведь ничто!». Для русского человека, на мой взгляд, помочь – значит либо отдать последнюю рубаху, либо вообще ничего. Но благотворительность как раз и заключается в добрых мелочах. Не обязательно перечислять в фонды 100 тысяч рублей сразу. Если каждый в большом обществе совершает маленькие добрые дела, доброты хватит на всех.

– А вы занимаетесь благотворительностью?

Как театральный человек, я помогаю ребятам в своей среде. В том числе и финансово. Ведь далеко не все проекты окупаются. Например, недавно в Санкт-Петербурге вышел спектакль «Сирин выходит из комнаты» – это синтез современной музыки, кукольного театра и перформанса. Очень новый формат, к которому зрители пока не привыкли. Продать такой продукт очень трудно. И пока только за счёт меценатов и благотворителей такие проекты могут существовать.

– Благотворительность и помощь тяжелобольным людям – достаточно нишевая история. Не каждому зрителю это интересно. Как вам удаётся собирать залы и зарабатывать на таких постановках?

– Ох, вот это самый больной вопрос для продюсера! На таких проектах почти невозможно заработать. Инклюзию и современное искусство вообще сложно продвигать. При том, что в России больше популярен классический театр. Вспомните хотя бы ажиотаж на «Щелкунчика» перед Новым годом!

В своих проектах приоритет я всегда отдаю идее, а не денежному «выхлопу». Меня увлекает путь исследователя: как трансформируется театр в цифровую эпоху. Заниматься классикой, пусть и прибыльной, мне не так интересно. Большую часть жизни я работал в области финансов, но с детства болел театром. Я достаточно быстро поднялся по карьерной лестнице и все же понял, что хочу заниматься любимым делом. Выбор пал на экспериментальный театр. Сейчас я – частный театральный продюсер.

– Сложно было решиться на уход из привычной и успешной для вас финансовой сферы?

– Театр – это не про стабильность. Доходы и прибыль здесь напрямую зависят от проекта, и предугадать их бывает сложно. Конечно же, поначалу было непросто. Сомнения, стресс – всё это присутствовало. И, признаюсь, порой возвращается до сих пор. Однако, мое решение о смене профессионального вектора было осознанным… и подкреплено точными экономическими расчетами. (смеется — прим.ред) Я скрупулезно просчитал сумму, необходимую для комфортной жизни без доходов в течение определённого времени. И только накопив её, решился на уход из ставшей скучной для меня сферы. 

Кстати, работа над спектаклем «Медитация» во многом помогла мне обрести внутреннюю опору и справиться с переменами в жизни. В моменты тревоги я напоминал себе: «Сохраняй спокойствие, практикуй медитацию и двигайся дальше». Было бы, по меньшей мере, неискренне создавать спектакль о медитации, самому находясь в состоянии страха и паники.

«Каштанку играет робот»

– Виталий-Марк, вы любите экспериментировать. Как вы считаете, что ждёт театр в будущем, особенно в связи с развитием искусственного интеллекта?

– Я уверен, что будущее театра за технологиями. Например, искусственный интеллект – это мощный поток, который выносит нас на новые берега открытий и инноваций. Уже сейчас существуют проекты, где искусственный интеллект создаёт декораций, музыку и даже тексты пьес. Я думаю, что скоро мы увидим ещё больше подобных постановок. Люди совместно с роботами создают спектакли, роботы играют на сцене – вот наше скорое будущее.

– Как вы относитесь к идее создать спектакли, где на сцене будут играть роботы?

– Это интересный вопрос. С одной стороны, роботы могут выполнять сложные технические задачи, которые не под силу человеку. С другой – театр – это искусство, которое основано на эмоциях, на живом общении между актёром и зрителем. Смогут ли роботы передать эти эмоции? Пока для меня это большой вопрос.

Как говорил Петр Наумович Фоменко, «В театре было всё, только вас не было». Меняются лишь формы, а суть и смысл искусства остаются неизменными. Да, с появлением цифровых технологий и искусственного интеллекта театр вышел за рамки здания и традиционной сцены.

Сегодня спектакли часто ставятся в самых неожиданных местах: на заводах, в офисах, в особняках. Новые медиа и даже роботы активно интегрируются в современный театральный процесс. В работе моих коллег Ивана Заславца и Ирины Криворуковой, которые поставили «Каштанку» А.П. Чехова, собаку на сцене «играет» робот. Искусственный интеллект сегодня повсюду: от доставки еды до управления умным домом. И этот факт сложно игнорировать. 

Ранее редакция Добро.Медиа побеседовала с актрисой Нонной Гришаевой о самых смелых киновоплощениях и театральных успехах.