О чём пишут семье люди, которые видели войну и смерть? Редактор Дарья Елина перечитала фронтовые письма своего прадеда, фронтовика Василия Ивановича Михеева и сделала об этом очерк.
За несколько месяцев до своей смерти мой дедушка выставил на письменный стол фотографию. На ней он со своим отцом – Василием Ивановичем Михеевым.
Василий Иванович Михеев. Фото из семейного архива
«Ставить вместе покойных и живых – плохая примета!» – ворчала бабушка.
Но дед отказался убирать фото обратно в альбом.
«Это одна из последних карточек, где мы с отцом вместе: я приехал на побывку со срочной военной службы. Видишь, я тут во флотской форме, – тихо рассказывал мне дедушка. – Когда я был в армии, отца не стало. Он войну прошёл, а умер из-за врачебной ошибки. Всего в 58 лет».
Рождение и смерть – две эти точки отец и сын прошли порознь. Разминулись: Василий Иванович ушёл на фронт 23 июня, Эдуард Васильевич появился на свет 30 августа 1941 года.
«Не знаю, с кем тебя и себя поздравить: с дочерью или сыном, – писал прадедушка моей прабабушке, Анастасии Николаевне.
Фронтовые письма сохранились в старом сундуке сельского дома. Жена брата моего дедушки, историк и поэт Людмила Афанасьевна Михеева сделала ксерокопии, прошила в твёрдую клеёнчатую обложку и подарила каждому из потомков Василия Ивановича.
Каждый год 9 мая я перечитываю эти фронтовые письма, и всегда нахожу что-то новое: о любви, природе, воспитании сыновей. Но ни слова о тяготах и лишениях войны. Неужели они его не коснулись?
Сколько я себя помню, на стене сельского дома, где я проводила летние каникулы, висел чёрно-белый портрет. Немного вздёрнутый нос, добрые глаза и форма с погонами – после Великой Отечественной прадедушка с семьёй кочевал по военным гарнизонам и дослужился до звания подполковника. А после отставки вернулся в родное село и построил там дом.
«Отец и до 1941 года был военным, – рассказывал мне дедушка. – Начинал милиционером, потом стал делопроизводителем. В 1939-м его перевели в Москву, он даже бывал на парадах на Красной площади».
Василий Иванович (слева) со своей семьёй: женой Анастасией Николаевной, старшим сыном Юрием и младшим Эдуардом. Фото из семейного архива
На следующий день после объявления войны Василия Ивановича направили в Украину, на Южный фронт, где пришлось отступать. Беременная жена Анастасия и шестилетний сын Юра остались в Москве. Но спустя несколько месяцев бомбёжек перебрались к родителям мужа, в подмосковное село Дединово.
«Сюда француз не дошёл, и немец не придёт», – твердила прапрабабушка Матрёна Петровна.
Так в небольшом доме сапожника Ивана Петровича поселилось 11 человек: дочь Нина, сын-подросток Михаил, жёны и дети пятерых взрослых сыновей – Василия, Александра, Николая, Георгия и Бориса. Все они ушли на фронт. Не вернулся только один.
Семья для Василия Ивановича была самым важным. В письмах к жене и родителям он часто говорил, что получил весточку от того или другого брата. В один день от Александра они приходить перестали – он погиб в 1942 году под Великими Луками.
По сообщениям брата Георгия прадедушка понял: они находятся где-то рядом. Им удалось встретиться в начале 1943 года.
«Сложно представить, насколько трудно было организовать встречу на фронте, – рассуждал дедушка Эдя. – Отец был под Туапсе – в ту пору район долгих кровопролитных боёв».
Но об этом прадедушка никогда не рассказывал и никому не писал.
«Здравствуй, дорогая Настюша, Юра и Эдик! Я жив-здоров, чего и вам от всей души желаю», – так начинается каждое прадедушкино письмо. Их сохранилось больше двадцати, с 1941 по 1943 годы.
Одно из писем, замаранных цензурой. Фото из семейного архива
К письмам Василий Иванович прилагал статьи из газет о боях, где воевал. И хитрил, чтобы цензура не зачёркивала строчки с намёком:
«Я сейчас нахожусь в (вымарано цензурой), где много персиков, абрикосов, яблок. Я бы хотел тебе прислать, но не выходит. Юрок, они в дороге сгниют. Но после войны мы с тобой поедем по местам, где я был».
Прабабушке Насте в селе приходилось нелегко. Почти сразу после рождения сына пошла работать в колхозе. Чтобы выручить денег, «возила» в город молоко. Связывала два бидона, перекидывала через плечо и 20 километров шла пешком. Но одежду маленькому сыну Эде купить всё равно было негде и не на что.
«Не расстраивайся, веди себя с достоинством советской женщины, несмотря на трудности», – наказывал ей в письме Василий Иванович.
Но наставления были редкостью. Чаще в письмах сквозит совсем другая интонация.
«Читаю твоё письмо второй раз, так как писем больше от тебя нет. Все спят. На столе горит свечка, трещит – наверное, фитиль сырой. Настюша, если можешь, пиши почаще. Шумит лес – ночь».
В письмах Василий Иванович просил жену беречь себя и сыновей, «принимать меры против малярии», на расстоянии договаривался со знакомыми, чтобы они посоветовали Анастасии врача. Подсказывал, как общаться с учителем в Юриной школе и советовал «засеять чем-нибудь каждый клочок земли – это очень важно».
«Настюша, пиши, как ты живёшь и как себя чувствуешь. Вчера я видел тебя во сне – скучаю. Поцелуй за меня Юру и Эдика. Будь здорова. Целую крепко, твой Василий».
Весной 1944 года Василий Иванович в составе Отдельной Приморской армии освобождал Крым. Перед боем его отправили в краткосрочную командировку в Москве. Ему удалось заехать в Дединово.
«Я думал, что отец – это портрет на стене»
«В трёхлетнем возрасте я впервые увидел отца. Этот момент помню совсем немного, но мать говорила, что я не сразу признал его, – рассказывал мне дед. – Я считал, что отец – фотография на стене, и отказывался идти на руки, пока он не угостил меня грушами. Когда он уезжал, я сильно расстроился».
Вернувшись с войны, Василий успел стать настоящим отцом для моего дедушки. Никогда не повышал голоса и многому научил сыновей. А ещё он построил дом, чтобы в него приезжали дети, внуки и правнуки. И мы приезжаем. И видимся с ним. Только на портрете – разминулись на 33 года.
Одно из писем Василия Ивановича. Фото из семейного архива
Два года назад мой дедушка тоже стал портретом. Бабушка всё время ставит перед его снимком свежие цветы. Немного вздёрнутый нос, добрые глаза и родинка на лбу – перед 9 мая в моей голове всё ещё звучит его голос:
«В День Победы братья-фронтовики всегда собирались вместе. Поминали Александра Ивановича, рассказывали о забавных случаях. Но никогда не говорили о смерти и лишениях – не хотели больше этого вспоминать», – объяснял мне дедушка.
Однажды мы все станем портретами. Но больше всего на свете мне хочется, чтобы война нас не торопила.
Ранее мы рассказывали о художнике из Россоши Фёдор Басов, который прошёл Сталинградский котёл.
0
0
0
0
0
© 2019 — 2025
Мнение авторов раздела «Блоги» может не совпадать с позицией редакции. Редакция не несет ответственности за содержание комментариев к материалам сайта. 18+
0 комментариев
Оставляя комментарий, вы принимаете Условия использования и Политику конфиденциальности