Нашумевший законопроект вызвал бурное обсуждение, как среди общественников, так и среди парламентариев. Одни считают принятые поправки опасными и жестокими, другие – защищающими права подопечных ПНИ. Попробуем разобраться.
Проникая за заборы
Президент России Владимир Путин подписал закон о правилах оказания психиатрической помощи, сообщает ТАСС. Документ упраздняет норму о создании в стране независимых служб защиты прав пациентов психоневрологических интернатов (ПНИ).
«Закон не менялся кардинально с 1992-го и уже морально устарел. В принятом документе большое внимание уделяется вопросам защиты прав пациентов с психическими заболеваниями, взаимодействию медицинских работников и людей, проживающих в психоневрологических интернатах. Это большой и долгожданный шаг вперёд», – считает президент Российского общества психиатров Николай Незнанов.
Однако общественность выступила против этих поправок. Петицию, адресованную руководству страны, подписали более ста тысяч человек, представители НКО и благотворительных фондов. Но это никак не повлияло ни на голосование депутатов Госдумы, ни на решение членов Совета Федерации.
У общественников, которые много лет мониторят работу психоневрологических интернатов, есть весомые аргументы в защиту своей позиции.
«Меня часто спрашивают: что изменят поправки? Мой ответ – ничего в лучшую сторону, – рассказывает Добро.Журналу Екатерина Таранченко, исполнительный директор благотворительной организации «Перспективы». – Работа над этим законом началась около двух лет назад, и у нас была надежда, что люди задумаются о необходимости реформ в интернатах. Мы предлагали прямо прописать о недопустимости физического насилия и изоляции в ПНИ. Потому что это не психиатрическая больница, там не находятся люди в острых состояниях. Но депутаты сказали: зачем это специально указывать и вводить ещё один пункт, и так понятно, это очевидные вещи».
Тем не менее, по словам правозащитников, в ПНИ регулярно избивают подопечных, «закалывают» психотропными препаратами и сажают в изоляторы. Уже не раз шокировали новости о таких издевательствах. Подобные случаи зафиксированы в Дагестане, на Урале, в Брянске и многих других регионах. Нередко всё происходящее сотрудники интернатов снимают на видео, не видя в этом ничего предосудительного. Корреспондент Добро.Журнала, делая серию материалов о жизни людей в ПНИ, слышал подобные истории. Так, подопечная Наталья рассказывала, что женщин принуждали делать аборты, а самих пациентов нередко избивали. Ситуация изменилась лишь с приходом нового директора.
Поэтому, настаивают правозащитники, в таких учреждениях необходимо присутствие независимых лиц, которые смогут повлиять на ситуацию. Но поправки исключают положения о создании таких служб для защиты прав пациентов.
«В предыдущей версии закона было написано, что следует создать независимую службу защиты прав людей с психическими нарушениями, – продолжает Екатерина Таранченко. – Но парламентарии отметили, что раз закон существует с 1992 года, а служба так и не создана, значит, это не востребовано. Но дело не в востребованности, а в огромном сопротивлении системы к тому, чтобы какой-то независимый эксперт проникал за эти заборы и имел возможность пообщаться с людьми».
«В новой жизни – отказать»
Конечно, за такими учреждениями идёт государственный контроль. Но представители надзорных органов общаются только с персоналом и проверяют документы. Жалобы подопечных никто не выслушивает.
«Нам удалось реформировать систему в Нижнем Новгороде благодаря губернатору, – говорит Таранченко. – Это хороший пример, того, как можно разрешить и предотвратить негативные ситуации. Причём, без скандалов, а выстроив конструктивный диалог с администрацией ПНИ. Это ежедневная работа, которая реально меняет судьбы людей».
Ещё один нюанс, который возмутил общественников – в новой версии закона не прописаны механизмы того, как человеку покинуть ПНИ. Подопечные, по сути, находятся полностью во власти администрации.
«Выписка человека из интерната происходит по согласию внутренней комиссии, куда входит директор ПНИ и психиатр, – поясняет Таранченко. – Если человек хочет выйти и жить другой жизнью, то эта комиссия может отказать и решение нигде не обжаловать. Мы предлагали альтернативные формулировки, что выписка должна происходить не с согласия внутренней комиссии, а после прохождения внешней экспертной комиссии, куда войдут сотрудники местных органов социальной защиты, психологи и соцработники. Эта же комиссия должна определить условия, в которых сможет жить человек и получать необходимую помощь, чтобы адаптироваться в обществе. Но в законе лишь прописано, что внешняя комиссия может дать какие-то рекомендации, но не оспорить решение о запрете на выписку. И, безусловно, выписка должна происходить по заявлению самого человека».
По словам Екатерины Таранченко, в большинстве ПНИ у людей практически нет прав и свобод и по сей день там активно практикуют «карательную психиатрию».
«ПНИ – хуже тюрьмы, в тюрьме и то больше свободы. Но в интернатах находятся люди, которые не совершили ничего плохого, а, наоборот, нуждаются в помощи. И, к сожалению, пока ситуация не меняется», – резюмировала Таранченко.
Ранее Добро.Журнал писал, как люди попадают в интернаты и можно ли им помочь.
Заглядывайте в наши сообщества!
ВКонтакте — vk.com/dobro.press
Телеграм — t.me/dobrojournal