«Мы царапаем историю»: репортаж о волонтёрстве в таинственной «Усадьбе Мураново»

Загадки музея «Усадьба Мураново»

«Поэт Баратынский был вампиром и чернокнижником, и его похоронили в подвале главного усадебного дома… Когда мы читали такое в интернете, сначала возмущались: зачем перевирать историю?», – обращается к волонтёрам – сотрудникам Ассоциации волонтёрских центров и Комитета Госдумы по молодёжной политике – крепкий мужчина с добрыми глазами и рыжей бородой. 

Михаил Гладышев заведует экспозиционно-выставочным отделом музея. За ним – главный усадебный дом. Здание и правда выглядит загадочным: серо-красное, кирпично-деревянное, с каждой стороны разное. Напоминает «Ходячий замок» из мультфильма Хаяо Миядзаки. Только в русском стиле.

«Вот такая архитектурная эклектика!» – резюмирует Гладышев.

Поэт Евгений Баратынский построил этот дом по своим чертежам в середине XIX века. Хотел, чтобы усадьба на берегу реки Талицы напоминала и избу, и английский замок. В необычной конструкции было много огрехов, поэтому следующие хозяева её постоянно перестраивали.

Что посмотреть в усадьбе «Мураново»

«Мураново» стало домом для четырёх породнившихся литературных династий: Энгельгардтов, Баратынских, семьи славянофила Николая Путяты и младшего сына поэта Фёдора Тютчева, Ивана. После смерти творец завещал перевезти сюда свои вещи. Внук поэта открыл музей и смог сберечь его даже во времена советской власти.

«Музей спасла забота, с которой Тютчевы относились крестьянам, – объясняет Михаил Гладышев. – Революционерам не к чему было придраться. Видите, на крыше световой колодец? Это они достроили для комфорта слуг. Для заботы о них построили и “Кучерскую”, которую вы сегодня поможете облагородить».

Экскурсовод рассказывает одну таинственную историю за другой. Например, в усадьбе бывают потомки Тютчева. Его праправнук Василий Бегинин часто ходит по липовой аллее с тростью, общается с гостями.

Усадьба полна загадок. Но история про вампира Баратынского – конечно, фейк. Подвал в главном усадебном доме появился только в 1980-х, при реставрации.

«Сначала мы злились, а потом решили: чёрный пиар – тоже пиар, мы гостям всегда рады», – улыбается Михаил Гладышев. И ведёт нас к месту, где нужна помощь волонтёров. 

«Помогают волонтёры культуры»

«Кучерская» – длинное деревянное здание, выкрашенное персиковой краской. Это – новострой, его восстановили в 1980-х на основе чертежей старой постройки. В конце XIX века тут жили слуги и кучеры, сейчас – трудятся сотрудники музея, рассказала мне ведущий архитектор музея-заповедника «Мураново» им. Федора Ивановича Тютчева Круглова Ирина Васильевна.

Сейчас «Кучерскую» собираются перекрасить, для этого нужно снять старый слой. Такую процедуру нужно проводить раз в пять лет, но последний раз его красили семь лет назад.

«Здание деревянное, требует постоянного внимания. У нас нет сотрудников по облуживанию сооружений, поэтому делаем заявки в Минкульт Московской области, – архитектор понижает голос и продолжает. – Сами понимаете, в связи со сложившейся обстановкой деньги не на всё могут выделить… Хорошо, что нам помогают волонтёры».

Пока я говорю со специалистом, волонтёры надевают белые защитные костюмы и дождевики. Удивлённо переговариваясь, берут в руки скребки и металлические щётки.

«А как надо-то? – интересуется кто-то. – Что-то краска совсем не отходит, крепко держится!»

С опозданием я надеваю экипировку и беру со стола последнюю металлическую щётку. Начинаю скрести дом щетиной – ничего не происходит. Отчаявшись, пробую постукивать по стенам тыльной стороной – острой и металлической. Наконец краска поддаётся. Вместе с верхним слоем древесины.

«Потрогать наследие руками»

«Не все умеют управляться со шлифовальной машинкой, это опасно. Поэтому волонтёры чистят краску скребками и металлическими щётками, – комментирует архитектор. – Это долго, но в прошлом году эту работу делали два наших сотрудника почти две недели».

Отвлекаясь на беседы, волонтёры царапают «Кучерскую». Некоторые из них пришли с детьми и родителями.

«Насколько я знаю, есть специальные растворы, которые размягчают краску, – говорит мне Диана, мама одной из сотрудниц Ассоциации волонтёрских центров. – Но так тоже интересно. Я первый раз на волонтёрстве».

«Я немного переживаю, нормально ли, что мы царапаем памятник?» – подхожу я за советом к руководителю направления «Волонтёры культуры» программы Добро.Центр Лане Нефёдовой – позитивной рыжеволосой девушке.

«Я первым делом это спросила, мне сказали, что всё правильно делаем, – отвечает она. – Всё под присмотром специалиста-архитектора, она за нами следит».

По словам Ланы, акцию один раз переносили – из-за дождя. На этот раз погода позволила начать работы, и акция состоялась.

«Мне важно, что коллеги совершают добрые дела не только в офисе, но и вне работы, на объекте культурного наследия. Приятно вместе погрузиться в историю на экскурсии, переглядываться, удивляться, качать головами, – она снимает очки с жёлтыми линзами и смотрит мне прямо в глаза. – А потом самим прикоснуться к этому наследию, потрогать его руками. Сначала страшно, боишься что-то повредить, а пото-о-ом… – Лана поднимает скребок к небу. – Входишь во вкус! Больше уверенности – рука как-то сама начинает работать».

Я послушно следую совету и отпускаю страх. Налегаю на щётку всем телом и монотонно качаюсь. Царапины на дереве пахнут свежей сосной. Под фоновый шум я постепенно вхожу в транс и перестаю думать, что я делаю и зачем. До тех пор, пока нас не зовут на общую фотографию.

«Мы продолжим поддерживать начатую работу и подведём итоги зимой, чтобы с новыми силами и опытом продолжить сохранять наше наследие», – обратилась к добровольцам руководитель Всероссийского общественного движения «Волонтёры культуры» Милена Богданова.

После нескольких часов работы мы уезжаем. Но скоро сюда приедут другие волонтёры культуры, которые продолжат помогать этому таинственному музею.