«Ты бы лопатку принесла»: многодетная мать спасла пленных

Упрямая

Великая Отечественная война вырвала куски истории, пожалуй, в каждой советской семье. Многие не знают, где и когда погибли их родные, куда фашисты увезли пленного прадеда. Знают лишь – «пропал без вести».

Мне повезло: многие родные, защищавшие Родину, выжили и успели рассказать о тех днях своим детям и внукам. А прапрабабушку Килю (Килину Свиридовну Бодня), которая дожила до 104 лет, я даже однажды видела. Это было в 2007 году, бабушка привезла меня к ней в гости в Красный Луч Луганской области. 

Тогда я узнала про прапрабабушку две важные вещи: Киля красиво поёт и не даёт никому стирать – в свои сто лет сама выходила во двор дома с тазиком и тёркой. Упрямая.

Такой она была всегда.

Килина Свиридовна большую часть жизни провела в живописных местах Кировоградщины. Её отец – Свирид Саввович Кныш был портным, семь лет служил в царской армии, был кавалеристом, шил обмундирования для солдат. Говорят, за время службы Свирид Саввович заработал золотой царский крест.

Поехала за телом брата

Потом революция, в которой на стороне красных погиб старший брат Килины. За телом убитого Алексея отправили 13-летнюю сестру на повозке.

«Бабушка хорошо управляла лошадью. Говорила, что ей это больше нравилось, чем заниматься девичьими делами», – вспоминает моя бабушка – Людмила Дмитриевна Савицкая, пока мы рассматриваем чёрно-белые фотографии в семейном фотоальбоме.

Не с первого раза, но всё же тело брата Килина забрала.

Во время революции у Кнышей отобрали дом и хозяйство. От обиды и унижения Свирид Саввович заболел и, недолго помучившись, умер, вспоминала Килина.

Лепёшки из трухи

Потом наступил многолетний голод. Как вспоминала Киля, был год, когда собрали урожай пшеницы, но Правительство приказало всё отправить «в помощь голодающим во Владивостоке». Её муж – Моисей, чтобы прокормить супругу и троих детей, спрятал один мешок. Но кто-то на него донёс – пришлось сдать всё до зёрнышка.

В те годы питались листьями деревьев, бурьяном, собирали труху со сгнивших пней, почки, пустые кукурузные початки. Из всего этого готовили лепёшки. Их называли «матерзениками», рассказывала мне старшая дочь Килины – моя прабабушка Тоня.

За провинности наказывали: подобранный на поле кочан кукурузы стоил человеку 8 лет тюрьмы. Взрослые и дети пухли от голода. Были и случаи людоедства.

Виселица не пустовала

Вслед за голодом пришла Великая Отечественная война. В семье было уже семеро детей. В 1943 году мужа Килины забрали на войну. В одном из боёв он попал в плен, был отправлен в Германию, в концлагерь. Везде значился как «пропавший без вести». Позже односельчанин, сбежавший из лагеря, передал семье послание от Моисея: «Пусть не ждут». (Только в 2010 году стало известно, что он скончался в сентябре 1944 года в «Луккенвальде», похоронен в братской могиле).

В селе Ефимово, где жила Килина с детьми, немецкий отряд карателей стоял два года.

«Несколько из них поселились в доме у Кили, а она с детьми жила в сарае. Пола там, конечно, не было – просто земля. Сам сарай был глиняный», – рассказывает мне бабушка.

Немцы были подозрительны и беспощадны. Виселица не пустовала: с селянами расправлялись быстро и без лишних разбирательств.

Чтобы дочерей не отправили работать на фашистов, во время облав Килина прятала их в кукурузном поле.

Семечки в фартуке

Однажды в Ефимово привезли 60 пленных, некоторым удалось убежать в лес.

«Когда их гнали по дороге, женщины всегда старались кинуть им хоть какой-то еды: краюшку хлеба, картошку, хоть что-то… Они говорили: “может кто-то и моему еды кинет”», – рассказывает бабушка.

Оставшихся пленных поселили в сарае недалеко от дома Килины.

«Однажды она попросила часового, охранявшего пленных, отнести им семечки. Семечек было много – в фартук их насыпала. Немец проверил семечки и пропустил её», – рассказывает бабушка Люда.

Как рассказывала Киля, тогда пленные её попросили: «Ты бы нам что-то вроде лопатки принесла». 

Не знаю, действительно ли они верили, что многодетная мать решится на такое. Но Киля вскоре решилась: выбрала самую маленькую тяпку, выдернула рукоятку, а железную головёшку положила в фартук и засыпала семечками. В этот раз повезло – часовой пропустил без проверки.

К утру все пленные выбрались на свободу через проделанное в стене отверстие.

«Сарай глиняный – глина мягкая, поэтому им удалось выбраться», – объясняет бабушка Люда.

«Слава богу, додумались тяпку собой захватить, иначе - конец», – с облегчением рассказывала позже Килина.

Прабабушка говорила, что никогда не думала о смерти, и в тот момент тоже… Немцы были разъярены, но никаких доказательств причастности женщины к побегу пленных у них не было.

После войны у Килины осталось пятеро детей из семи. Их она поднимала одна. Последние годы она провела под Луганском – в доме у одной из дочерей. И до последнего дня сама стирала вручную и командовала по хозяйству. Упрямая.