Анна Терехова: «Между Цветаевой и мамой есть что-то по-женски схожее»

Заслуженная артистка России, представительница актёрской династии Анна Терехова снялась в десятках фильмов, телепроектов и сериалах. Она играла на сценах Театра «Независимая труппа Аллы Сигаловой», Театра Моссовета, Театра Луны, сейчас служит в Театре Романа Виктюка. Здесь она представляет, в том числе, и авторские проекты, один из которых Анна посвятила своей маме – знаменитой «Миледи Винтер» из фильма Георгия Юнгвальда «Д’Артаньян и три мушкетёра» – Маргарите Борисовне Тереховой.

Рита (так называют дети и внуки великую актрису) уже 15 лет живёт с деменцией. И на этом пути семье пришлось непросто: они столкнулись с непониманием, с безденежьем и были вынуждены просить о помощи. Как и многие россияне, сначала не верили, что болезнь – неизлечима. Только в отличие от других Анна не побоялась рассказать о диагнозе мамы и недавно стала амбассадором благотворительного фонда помощи людям с деменцией и их семьям «Альцрус».

Для меня такая встреча была впервые и, не буду скрывать, я волновалась, как всё пройдёт. Девочки, руководитель Фонда Саша Щёткина – такие молодцы, так всё хорошо организовали. И пришли такие прекрасные люди: врачи, журналисты и те, кто сам столкнулся с болезнью родственников. Была такая невероятная атмосфера, что я была очень откровенна – это невольно у меня так получилось, потому я видела их глаза такие понимающие, сочувствующие и добрые.

Меня многие поддерживают. Люди много пишут в соцсетях, на почту. Где бы я ни была, даже когда я играю в театре, ко мне потом зрители подходят, благодарят за спектакль, но сразу говорят про маму, говорят, что думают о ней, молятся, что любят её.

Я считаю, что это самое главное, когда есть вот такая поддержка моральная, духовная. Уверена, что мама тоже живёт благодаря тому, что о ней много молятся, люди и думают о ней очень хорошо и желают ей здоровья. Ещё мне иногда приходит какая-то денежка: в том смысле, что есть люди, которые либо знали маму, либо сейчас просто хотят мне помочь и переводят от чистого сердца, совершенно безвозмездно. Это может быть 500-700 рублей. Когда такие переводы поступают, я понимаю, что это для мамы. Есть фонд «Артист» (благотворительный фонд, который поддерживает пожилых деятелей искусства, прим. авт.), который меня поддерживает: они помогают оплачивать сиделку, иногда с лекарствами тоже помогают. Я это всё вижу и очень благодарна людям, что они рядом.

Я благодарна Михаилу Боярскому, который обязательно звонит, поздравляет маму с Днём рождения, и многим другим, кто беспокоится и молится за неё.

Мамочка всю жизнь любила Чехова и сейчас даже когда ей что-нибудь читают – она так радуется. Она сначала хотела снять «Вишнёвый сад». Сначала сама хотела играть, потом решила, что не будет.

Но потом все же она пришла к съёмке пьесы «Чайки», потому что решила, что это самая кинематографичная пьеса, где происходит действие глазами Треплева. Она пригласила нас с братом Сашей тоже сниматься. А про роль Аркадиной говорила, что это ужасная женщина и даже пригласила другую актрису. Но в итоге продюсеры её уговорили играть.

Ходили в театр имени Моссовета, по тексту проходились, репетировали. Маме было трудно быть и режиссёром, и актрисой. Я тогда заметила, что маме непросто было держать текст. Понятно, что Чехова за день не выучишь. Мы уже были все подготовлены. И мама тоже.

Мы с мамой жили в одном домике. Я помню, что она вечерами должна была и план на следующий день сделать, и текст выучить. Я ей помогала, старалась поддерживать. Но, слава Богу, она всё успела, всё получилось, фильм вышел, и мы его и презентовали.

Я сразу стала много читать, но информации было мало. Надеялась, что это можно вылечить. Самое страшное было то, что я не могла маму отвезти к врачу. Она наотрез отказывалась, говорила, что с ней всё в порядке.

Один раз она потерялась… У меня был спектакль, до него я позвонила маме, сказала «Ну всё, ты сегодня уже никуда не ходи. После спектакля к тебе заеду». После спектакля вижу, что у меня много пропущенных звонков – звонила директор Театра Моссовета. После спектакля она с супругом вышла на Тверскую улицу и увидела маму, замученную, с сумкой с продуктами (хотя в холодильнике была еда) и цветами – она всегда любила цветы. Её вели двое мужчин. Маму тут же перехватили, поняли, что она потерялась, привезли домой. Тогда ещё гроза была… Я приезжаю, мамочка мокрая, испуганная… Я тоже очень испугалась. Но то, что её заметила директор театра, это чудо, конечно. Божье провидение!

Я тогда поняла, что поход откладывать больше нельзя, ведь может всё повториться. К врачу пришлось везти уже хитростью. У нас храм рядом с домом и наш духовник Отец Арсений говорит: «Рита, поехали». Ну мама не могла ослушаться батюшку и сразу села в машину. Мы пришли к врачу, тот спрашивает: «Маргарита Борисовна, вы знаете, почему вы здесь?». И она ответила: «Нет, не знаю. Ну меня дочь привела, спросите у неё». Дальше мы проходили большой тест. Стало понятно, что деменция, что нельзя маму оставлять без присмотра, что нужны сиделки.

Сначала люди приходили и мама очень радостно воспринимала гостей. Потом становилось меньше и меньше. Я не прошу никого приходить, потому что я понимаю, что людям просто будет больно смотреть на маму. Тем более, понимаете, когда её помнят в зените творческого развития и в жизни увидеть совершенно другого человека. Хотя мама сейчас выглядит прекрасно абсолютно. У неё до сих пор очень хорошие волосы. Ей нравится, когда мы красим ей волосы, она всё понимает и хочет быть красивой. Для неё красота всегда была важна. Она и меня оценивает: одобрительно смотрит, если ей понравилось как я оделась. Ещё она всегда любила только серебряные украшения – золото не носила. Поэтому если бывает, что ей понравится какое-то колечко моё – снимет, посмотрит и обратно наденет.

Вообще мне нравится, что она стала ещё более мягкой, открытой. Вот когда шли по улице – бабушки цветы продают, как правило, полевые. Мама обязательно покупала.

Был у нас и забавный случай. Так вышло, что у мамочки много наград, но все они – зарубежные. А в России ни одной. Когда мама заболела, Сергей Миронов (председатель партии «Справедливая Россия» – прим. авт.) ходатайствовал, чтобы маму наградили. Нас пригласили в Кремль на вручение государственных наград выдающимся гражданам России (октябрь 2013 года). Мы хоть и говорили маме, куда едем, но она не понимала. И вот она красивая приехала, мы с сиделкой её сопровождали. Долго ждали. Тогда к нам ещё Татьяна Доронина подошла, что-то хорошее маме сказала. Она, кстати, когда мама ушла из театра, единственная кто позвонил и сказал: «Рита, если ты захочешь в мой театр, я тебе всегда рада, двери открыты все. Ты можешь прийти и играть любые роли, которые захочешь».

И вот началось вручение наград, маму объявили. Она пошла радостная. Владимир Путин поздравил её, приколол орден, их сфотографировали. Мама смотрит на Владимира Владимировича и говорит: «А поцеловать?» (Анна смеётся).

Этот спектакль поставлен по дневникам и произведениям Марины Цветаевой. Между Цветаевой и мамой есть что-то по-женски схожее… Во-первых, вот эта, знаете, какая-то надломленность в судьбе, какое-то одно чувство любви прекрасной. Вот и Марина Ивановна, несмотря на то, что у неё тоже была какая-то совершенно удивительная, странная и страшная жизнь. И её творческая, нежная, хрупкая и надломленная натура… душа и сердце просто не выдержали.

А мама – тоже творческая, сколько у неё в её жизни было, когда тоже приходилось выживать: жить ради меня, ради Саши – моего брата, когда не было денег тоже.

Поэтому режиссёр Марина Перельман предложила посвятить этот спектакль Маргарите Борисовне. Он, правда, камерный. Играем у нас в театре, играли в Доме-музее Цветаевой благотворительный спектакль. Сейчас будет день рождения Марины Ивановны, мы будем опять играть в музее.

Все люди разные. Проявления болезни бывает абсолютно разные. В моём случае, когда мама заболела, я поняла что мне не хотелось её вообще никуда отдавать. Но я считаю, что каждый должен делать то, что ему по силам. И нельзя себя винить ни в коем случае. Мне очень хороший врач сказал: «Аня, чувства вины и чувства страха не должно быть». Если есть возможность устроить родного в хорошее заведение, где будут профессионалы, где будут постоянно присматривать и ухаживать – это обязательно нужно делать. И не изнашивать за себя ни морально, ни физически.

Я специально, конечно, об этом не задумывалась. Но, наверное, вы правы, на благотворительности очень много держится. Даже вот простой пример: когда мама хотела снимать «Чайку» ей пришлось обивать пороги – тогда государство помогло. Она ходила, никто ей не верил, что фильм «выстрелит», но всё-таки помогли. Но, честно скажу, недостаточно. Опять же, тогда на помощь пришли добрые люди, спонсоры. А сейчас и вообще происходят такие вещи, когда действительно люди просто на благое дело жертвуют, либо это может быть не просто материальная помощь, она может быть и моральная, и духовная. Знаете, к нам приходит женщина из паллиативной службы – помогает безвозмездно. Хотя я всё равно её стараюсь всегда отблагодарить.

Благотворительность – это сейчас очень много, и это очень важно. Без этого, мне кажется, наш мир на одних взаимовыгодных отношениях был бы невозможен.

Ранее Добро.Журнал рассказал, что неутешительный диагноз – деменция ставят во всём мире каждые три секунды. И если в 2017 году деменция была у 50 миллионов человек, то к 2050 от неё будут страдать 131 миллион. От неё никто не застрахован. Что делать, если у вашего близкого прогрессирует деменция? Как с ним разговаривать и как обезопасить пространство дома? Об этом читайте в материале.

Заглядывайте в наши сообщества!

ВКонтакте — vk.com/dobro.press

Телеграм — t.me/dobrojournal