Самые опасные вирусы мира: 8 врагов, которые убили миллионы
Лайфстайл
Жанр «тру-крайм»: почему людям это нравится, и что с этим делать
Преступник оставил столько загадок, а времени на расследование – в обрез… Замерев у экрана, зритель ждёт развязки. За пару-тройку десятилетий он успел по-настоящему полюбить жанр «тру-крайм». Но почему?
Может быть, это просто лёгкий способ пощекотать нервы и получить дополнительную дозу адреналина? А может, мозг отчаянно требует жанр «тру-крайм» в виде компенсации за что-то другое? Похоже, тут и нам потребуется мини-расследование в духе Эркюля Пуаро или Леонида Каневского. Чтобы разобраться в теме, решили поговорить с экспертом и с поклонницей криминальных хроник.
Почему тру-крайм так популярен?
За рубежом мода на криминальную хронику (настоящую, а не вымышленную) уходит корнями аж в XVII век. Сначала любопытный обыватель, освоив азы грамоты, жадно поглощал кровавые драмы, которые печатали в газетах и брошюрах. Потом менялся лишь формат и подача контента, а любопытство осталось.
Одним из отцов-основателей современного жанра «тру-крайм» справедливо считают писателя Трумена Капоте. В 1960-х он создал роман «Хладнокровное убийство» (не совсем точный перевод английского названия «In cold blood»), который потряс весь мир. Книгу экранизировали четыре раза. Неудивительно, что сюжеты такого рода регулярно попадают на экран. Истинный бум криминала на телевидении начался примерно в 1980-х. Ящик Пандоры открыт, процесс уже не остановить!
Кадр из фильма «Капоте», 2005 год. Реж.: Беннетт Миллер
В наши дни заметная часть зрителей охотно потребляет тру-крайм. Жанр захватил индустрию сериалов (достаточно посмотреть на продукцию Netflix), а также сферу видео- и аудиоподкастов. В 2014 году журналистки Сара Кениг и Джули Снайдер запустили проект Serial, который стал мегапопулярным. Стало ясно, что и без «картинки» идти по кровавым следам весьма увлекательно: аудиоформат хорошо справляется со своей задачей.
Русский тру-крайм и эра Леонида Каневского
В нашей стране леденящие истории про убийц и маньяков стали обретать популярность сразу после распада СССР. Среди отечественных программ в жанре «тру-крайм» стоит выделить как минимум три: это «Человек и закон», «Криминальная Россия» и легендарные «Следствие вели» с Леонидом Каневским.
Кто теперь не испытывает ностальгию, вспоминая, как знаменитый актёр пристально смотрит в камеру и произносит что-то вроде этого: «Никто, конечно же, ничего не сделал». Тру-крайм в исполнении Каневского получился особенным: не запредельно жестоким и парадоксально душевным. Расследование убийств вписано в советский антураж и пропитано духом ушедшего времени. Добавьте к этому харизму и убойные цитаты – и получите национальный рецепт популярности. Неслучайно Каневский стал героем интернет-мемов.
Леонид Каневский прославился как гуру отечественного тру-крайма. Кадр из телепередачи «Следствие вели»
Шли годы, а точку в эволюции русского тру-крайма никто не поставил до сих пор. Наоборот: похоже, всё только начинается. Жанр, как и на Западе, пришёлся ко двору в подкастинге. Аудиосериал «Дневники Лоры Палны», который пользуется огромным успехом, стал первой заметной ласточкой этого направления. Нельзя не упомянуть и подкаст «Дела», который ведёт журналист Саша Сулим. Криминальная хроника продолжается, мозаика преступлений собирается на наших глазах.
Впрочем, это уже совсем другая история.
Как криминальная хроника действует на нашу психику?
Но зачем нам нужен жанр «тру-крайм»? Неужели без криминальной хроники, маньяков и убийц общество не может жить?
Конечно, всё индивидуально. Как писал великий Салтыков-Щедрин, «трудно угадать, кому из подписчиков нравится арбуз, а кому – свиной хрящик». Поэтому кто-то получает адреналин от спорта и экстремального туризма, а кто-то устраивается в любимом кресле и следит за судьбой жертв серийного убийцы. Уж такие времена! Многие эксперты сходятся во мнении, что причина спроса на тру-крайм – желание испытать сильные эмоции в безопасной и заведомо контролируемой ситуации.
Кадр из фильма «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе», 1991 г. Реж.: Оливер Стоун
Кроме того любителем криминальных хроник часто движет природное любопытство и желание разобраться в границах дозволенного, считает клинический психолог, эксперт Союза охраны психического здоровья Евгения Шмакова.
«Люди безопасно “прощупывают” границы морально-этических норм общества и примеряют на себя роли агрессоров и жертв. Они определяют для себя, кто они в этих историях и задумываются, как бы повели себя сами, – рассказывает эксперт. – Кроме того, преступления часто рассматриваются как крайние проявления человеческого поведения. Интерес связан с желанием понять, что может толкнуть человека на преступление, какие мотивы стоят за такими действиями, как функционирует человеческая психика».
Проверка границ – это, конечно, здорово, но у всякой медали есть обратная сторона. Специалисты до сих пор спорят о том, вреден ли тру-крайм. Одни справедливо указывают, что документальный контент помогает привлечь внимание к проблемам общества. Другие заявляют (и не без оснований), что огромные порции насилия на экране могут сделать человека менее чувствительным к подобным явлениям. Так или иначе, на психике разных людей жанр «тру-крайм» сказывается по-разному.
«Особенное пристрастие к просмотру контента такого жанра может говорить о подавленной агрессии (мы словно проживаем выплеск агрессии вместе с антигероями, идентифицируем себя с ними, т.к. в жизни нам нельзя себя так вести, но порой очень хочется) или, наоборот, о попытке обрести контроль над подобными ситуациями», – рассуждает Евгения Шмакова.
Фото: Freepik
Хочу, чтобы мои дети тоже смотрели тру-крайм: мнение зрительницы
Алина живёт в Москве. Очень любит «тру-крайм». В списке её безусловных фаворитов – подкасты «Дела» и «Faust21century». Беседуя с ней, понимаешь, что анализировать значение жанра для отдельно взятого человека – так же увлекательно, как распутывать чьё-нибудь дело. Всегда натыкаешься на сюрпризы.
«Безо всякой иронии: хочу, чтобы мои будущие дети тоже смотрели тру-крайм – пусть и лайт-версию в виде условного Каневского, – признаётся девушка. – Узнавая про все эти ужасы, ты подсознательно думаешь, как бы сам себя повёл. Это своеобразное упражнение и тренажёр для мозга: во время просмотра / прослушивания он готовится ко всякому».
Алина также отметила, что феномен мышления преступника для неё тоже интересен. И это дополнительный аргумент в пользу того, чтобы потратить вечер на леденящие драмы.
«Интересно, как убийцы/маньяки/головорезы дошли до жизни такой. Интересно, рождается человек монстром или становится, – размышляет собеседница. – Я лично думаю, что становится – пусть у него и могут быть некие зачатки преступного. Но это тема для совершенно другой беседы. Любопытно разбираться в том, что должно “перемкнуть” в сознании, чтобы пойти убивать и творить всякие ужасы?»
Теоретический курс обучения навыкам оказания первой помощи 2.0
Повторимся, что рекламировать жанр «тру-крайм» мы точно не намерены. Один зритель просто посмотрит новую серию и ляжет спать, а другой – будет ворочаться до самого утра. Выбирайте контент по душе и помните, что психологическая стабильность – это очень важно!
Что почитать о девиантной и криминальной психологии: изучаем феномен тру-крайма
Психолог Евгения Шмакова порекомендовала целый список литературы – для тех, кто неравнодушен к психологии. Приведём здесь несколько книг из этого перечня:
- Карен Халс «The Rise of True Crime: 20th Century Murder and American Popular Culture»: исследование о восприятии преступлений и об их отражении в культуре
- Игорь Кон «Психология предательства»: книга о мотивации преступников и об этических аспектах их деяний
- Александр Бондаренко «Криминальная психология»: книга, охватывающая широкий спектр вопросов, связанных с психологией преступников и анализом их действий
- Анна Давыдова «Преступление и наказание в массовой культуре»: о том, как преступность и наказание изображаются в литературе и кино
- Андрей Куриганов «Криминальная психология: учебник для вузов»
- Валентин Ковалев «Психология преступника».
Ранее мы писали о том, как научиться радоваться жизни.
Подпишитесь на полезные
статьи Добро.Медиа!
статьи Добро.Медиа!
