Два года Светлана Рябова отказывается от сна и отдыха, чтобы заботиться об эвакуированных котах из закрытых корпусов авиационного предприятия в Москве. Животные обитали там почти 90 лет, пока их не бросили умирать. Подробности – в материале Дарьи Елиной.
День выдался снежным. Крупные влажные хлопья покрывали дома, деревья и верхние кромки нарядных баннеров «С наступающим 2022 годом».
Тогда, 15 декабря 2021 года, историк Светлана Рябова вела свою обычную жизнь: преподавала в университете, занималась наукой, организовывала выставки. Иногда – спасала животных.
«У нас в семье всегда были кошки, – поделилась Светлана с корреспондентом Добро.Журнала. – Я спасала их с дачи, потом – из археологических экспедиций, находила на улице, лечила, пристраивала, переводила деньги в приюты. Но всё – понемногу, точечно».
Увидев слепых комочков очередной нестерилизованной кошки в глухой деревне, коллеги по экспедиции махали рукой: «Ну, Света, это по твою душу!»
«Да почему сразу я?! – возмущалась девушка, бережно сажая пушистиков в коробку. – Стерилизовать и вакцинировать бездомных животных – долг всего гражданского общества!»
Этим декабрьским вечером Светлана предвкушала встречу с мужем, ласковой кошкой-Морошкой и Марусей – одним из комочков, привезённых из экспедиции. Но она и подумать не могла, что прямо сейчас возьмёт ответственность за сотни кошачьих жизней.
«В цехах завода “МиГ” в Москве – сотни кошек. Предприятие закрывают, скоро в корпусах отключат отопление. Если не эвакуировать – все погибнут» – сообщение в одной из «котоспасительных» групп разделило жизнь 35-летней Светланы на «до» и «после».
Девушка перешла по ссылке – в чат, где сотрудники завода и зооактивисты договаривались провести отлов. Участники беседы спорили, где найти людей, чтобы обойти все корпуса, как получить допуск на территорию, откуда взять деньги, как оформить отчётность и, главное, куда девать столько котов. Ни у кого не было такого опыта.
Светлана знала, как действовать, поэтому взяла часть организации на себя: разместила в соцсетях сбор средств, обзвонила клиники, нашла переноски, координировала волонтёров. Так она спасла первые восемь жизней. Но на заводе оставались ещё сотни.
«Кошки жили на территории Ходынки еще со времен завода «Дукс», – объясняет Рябова. – Их развели в 1940-е, чтобы бороться с крысами – вместо ядов, которые вредят электронике. Зверей подкармливали, но не стерилизовали и не прививали. Они неконтролируемо размножались и заражались кошачьими лейкозом и иммунодефицитом – это вроде человеческого СПИДа».
90 лет хвостатые помощники защищали завод, но потом у завода поменялся собственник, и его решили снести под застройку. Корпуса закрывали и отключали от коммуникаций один за другим. Часть кошек забрали сотрудники, но такая возможность была не у всех.
Попасть на завод непросто. Светлана вела переговоры с руководством предприятия, заказывала пропуска, обещала идти на уступки. Но смелые и отчаянные волонтёры не всегда готовы на полумеры: проходят, куда нельзя, ругаются и снимают на камеру трупы закоченевших от мороза животных. Ведь отопление в заброшенных корпусах отключили.
«Однажды охранники до синяков избили нашу 19-летнюю Сашу-волонтёра: запрещали ей забирать истощённую кошку: мол, пусть крыс активнее ловит, – рассказывает Светлана. – После избиения Саша пропала, ушла из движения. Это и понятно: ещё ребёнок, а видела столько смертей и равнодушия!»
Светлана тоже чувствует выгорание: днём работает, ночью проявляет чудеса дипломатии. Убеждает клиники придержать места, неравнодушных – поделиться переноской или пожертвовать деньги, врачей – не давать котам «лекарства-пустышки» и опираться на международные ветеринарные протоколы.
Искать спонсоров и организовывать благотворительные мероприятия, чтобы оплатить лечение кошек – тоже непросто. Часто Светлана спала по два-три часа в сутки. К счастью, со временем часть задач она научилась делегировать команде.
После лечебницы Мурок и Барсиков передают новым хозяевам или на передержку, где для них создают комфортные условия, кормят, лечат, социализируют и гладят.
Светлана следит, чтобы всё было по закону, поэтому волонтёры, которые арендуют помещения для передержки хвостатых, имеют статус самозанятых или ИП. Благотворители помогают содержать питомцев, а иногда «укотовляют».
Ласково понижая голос, Светлана рассказывает, как разлетелись по земному шару её «авиакошки»: Мигуша и Ларс – в Ухту, Яша – в Германию, Беззубик в Казань, Наоми в Питер, Кардинал – в Белград, Пайпер – в Батуми, Кася – в Крым, ещё пять «неуправляемых созданий» – в Америку. Но ни один – из её сердца.
«Недавно Мигуша умерла от лейкоза, – тихо говорит Светлана. – Я днями и ночами была на связи с её хозяйкой и врачами, а когда её не стало… просто впала в депрессию. Конечно, она год и семь месяцев прожила в любви, но эта смерть – ужасная боль для меня. Как будто ушёл близкий друг».
За два года проект спас 194 «авиакошки». 27 котиков и четырёх собак вывезли из Кожуховского приюта, когда его выселелили на бывший мусорный полигон «Малинки». 130 хвостиков нашли дом, 26 из них – уже «на небе», погибли – в основном от лейкоза. 69 животных сейчас на передержках и в ветклиниках, ищут хозяев. Когда все они обретут семью, Светлана сможет выдохнуть. Но никогда не останется равнодушной.
0
0
0
0
0
© 2019 — 2025
Мнение авторов раздела «Блоги» может не совпадать с позицией редакции. Редакция не несет ответственности за содержание комментариев к материалам сайта. 18+
0 комментариев
Оставляя комментарий, вы принимаете Условия использования и Политику конфиденциальности