Потеря слуха – не проблема, или почему большинство россиян так думает?
Статьи
Лилия Ковалёва впервые видит своего донора костного мозга. Фото: официальная страница в социальной сети РНИМУ им. Н.И. Пирогова
В течение двух лет после трансплантации донору нельзя общаться с реципиентом. Они знают друг о друге только пол и возраст. Первая встреча возможна через два года. Период считается оптимальным, чтобы понять, помогло ли лечение. До этого момента новость об ухудшении самочувствия больного может стать ударом. Доноры костного мозга остаются в неведении.
Лилия Ковалёва пролетела тысячи километров, чтобы встретиться со своим донором в Медицинском университете имени Н. Пирогова. Она живёт в Алтайском крае, её «кровный друг» – в Москве. Несмотря на то, что со страшным онкологическим заболеванием Лилия борется шесть лет, сейчас она в ремиссии.
«Всё началось, как обычная простуда. Я обратилась в поликлинику, где у меня взяли анализы. Оказалось, что количество лейкоцитов в крови превышает норму в 40 раз. Меня сразу госпитализировали», – вспоминает Лилия.
Женщина прошла несколько курсов химиотерапии, и на какое-то время болезнь отступила. А когда случился рецидив, врачи дали неутешительный прогноз: исход может быть летальным, если не найти донора костного мозга. И он нашёлся практически сразу. Но трансплантацию пришлось перенести: у Лилии был экстремально низкий вес тела.
«Около девяти месяцев я поднимала вес. Это был сложный процесс. Пересадка костного мозга прошла успешно, но я ничего не знала о своём доноре. Только то, что это девушка».
Когда донор Лилии Алина Аржанова поднялась на сцену, обе не сдерживали слёз. Оказалось, Алина студентка медицинского университета имени Пирогова, будущий педиатр.
Алина Аржанова. Фото: официальная страница в социальной сети РНИМУ им. Н.И. Пирогова
В своём решении стать донором костного мозга она ни разу не усомнилась.
«Когда мне сказали, что есть совпадение, я училась на четвёртом курсе. Почти весь учебный год, я ждала: когда же будет трансплантация? Мне сказали: “пора”, в разгар сессии. Но мы это сделали», – говорит Алина.
Лилия Ковалёва в беседе с нашим корреспондентом признаётся: почему-то представляла своего донора высокой брюнеткой. И очень волновалась перед встречей:
«Конечно, это счастье познакомиться с Алиной. Мы два года ждали. И вот наконец-то встретились друг с другом».
Оксана Герда узнала о страшном диагнозе сына, когда ему было всего полгода. У Ярослава обнаружили редкое врождённое заболевание кроветворной системы – анемию Деймонда-Блекфена. Мальчик угасал на глазах, гемоглобин постоянно падал.
«Это был шок. Оказалось, что лечения, кроме пересадки костного мозга, не существует. К тому же никто из родственников не подошёл на роль донора. Но спасителя нашли очень быстро. Буквально через три недели мне позвонили и сказали выезжать на трансплантацию», – рассказывает Оксана.
По её словам, о донорстве костного мозга она знала только из фильмов. И была уверена, что это серьёзная операция, когда «что-то режут, забирают и вставляют». Но Ярославу сделали переливание крови.
Про «спасителя» она знала только то, что он мужчина. Оказалось, это врач Иван Кириченко. Он, как и семья мальчика, живёт в Краснодарском крае.
Когда Иван поднялся на сцену и сел рядом с Ярославом, Оксана с трудом сдерживала эмоции.
«Меня переполняет радость, – рассказала она нашему изданию. – Когда Ярослав заболел, было очень страшно: столько таблеток, лекарств, уколов. Но, хоть и медленно, но ему становилось лучше. Удивительно, у чужих людей полные генетические совпадения. Кстати, после трансплантации у Ярослава поменялась группа крови на донорскую – с третьей положительной на вторую отрицательную».
Доноры костного мозга занесены в Федеральный регистр. Сегодня там более 300 тысяч доноров. Специалисты говорят: оптимальная цифра – 1-1,5 миллиона.
Оксана Герда с сыном и донор Ярослава Иван Кириченко. Фото: официальная страница в социальной сети РНИМУ им. Н.И. Пирогова
Одно из главных условий при пересадке – идеальное совпадение генов. Поэтому потребность в донорах не снижается. Многие до сих пор уверены, что это сложная медицинская процедура, которая опасна для здоровья. Но большинство просто путает костный мозг со спинным.
«По факту это субстанция очень похожая на кровь человека, и не так болезненно её сдавать. Если бы люди были больше осведомлены об этом, я думаю, количество донаций увеличилось. При правильной методике забора костного мозга и соблюдения правил, риск осложнения стремится к нулю, ничего страшного в этом нет», – говорит Иван Кириченко.
Специалисты отмечают: решение стать донором может спасти чью-то жизнь. Ведь зачастую трансплантация – последняя надежда человека на выздоровление.
Как вступить в регистр доноров костного мозга:
Как стать донором:
Забор клеток из венозной крови – 90-95% случаев от всех донаций:
Забор костного мозга из тазовой кости – 5-10% от всех донаций:
Ранее мы рассказывали, что делать, если близкий человек впал в кому.
Оглавление не задано