«Если мы не поможем, никто не поможет»: серебряный волонтёр из Киргизии спасает пенсионеров от одиночества
Интервью
Димитрий Чернэ и Театр Простодушных: помогать без драмы
«Театр Простодушных» – первый в Европе и России драматический театр для людей с синдромом Дауна и тех, кто чувствует себя изолированными или отстраненными от общества. Он работает в жанре метамодерн. Здесь произведения Пушкина соединяют с популярными мемами, а актёры спускаются в зрительный зал. Анна Калашникова поговорила с руководителем театра Димитрием Чернэ и узнала, какую роль в его жизни играет волонтёрство.
Подпишитесь на полезные
статьи Добро.Медиа!
статьи Добро.Медиа!
С Димитрием Чернэ я поговорила накануне благотворительного показа спектакля «Prost-О-Сложном» в поддержку актёров и деятельности «Театра Простодушных». Сам театр появился в 1999 году. Последние несколько лет Чернэ его руководитель и режиссёр.
Как вы пришли в Театр?
Я пришёл в «Театр Простодушных», будучи ребёнком. Мой дедушка был человеком с инвалидностью, а я с подросткового возраста ездил в детские дома, работал с бездомными, работал с домашним насилием, с людьми с ВИЧ, работал с самыми разными фондами и некоммерческими организациями.
Впервые пришёл в театр зрителем, когда мне было меньше 10-ти лет. Было непросто, но начинал я с самых основ добровольной работы (приехать, отвезти, принести и пр.).
Театру нужна была моя помощь, и я дал ему всё, что мог, параллельно становясь опытнее и закалённее. Получилось не сразу – хотелось гулять и развлекаться, но со временем я сам не заметил, как говорил «сейчас отвезу ребятам перед спектаклем и приеду, начинайте без меня», которое впоследствии превратилось в «не смогу, я нужен там».
Что для вас «Театр Простодушных»? Как сообщество восприняло то, что вы стали его руководителем?
«Театр Простодушных» по факту – моя квартира. Я прошёл через множество историй с инклюзией и благотворительностью. Они стали для меня постоянным маяком. Конечно, всё, что делается в театре, контролируется, но это делается по моему личному вкусу и убеждению. У нас независимый народный театр.
После ухода из жизни Игоря Анатольевича (Неупокоева – создателя театра – прим. авт.), я понял, что это не должно остановиться. Если не я, то кто? Я просто знал свои силы, знал, что смогу это сделать. Сложно было убедить в этом всех. Начиная от людей из инклюзии и организаций, которые относились ко мне с недоверием и предубеждением, что логично, до внутренней аудитории – актёров и их родителей. Мне пришлось физически доказать, что я могу: выбил нам помещение, привёл народ и собрал команду. Родители актёров сейчас максимально доверяют тому, что происходит в «Театре Простодушных».
Проще говоря: я начал действовать, когда никто не действовал.
Вы пишите о себе, как о «пасмурном человеке». Что это значит?
В юности, в мои 16 лет, я очень много выступал. У меня были свои поэтические вечера, я выступал на различных мероприятиях, публиковался на стихи.ру. Я создал лирический образ нового человека, в частности мужчины, который не боится говорить о своих чувствах и в том числе проговаривает серьёзные вещи, которые для него важно проявить. Это была взаимная терапия. Мне нравилось, когда зрители делились своими откровениями. Изначально это история про поэзию, которая переросла в написание прозы и сценариев.
«Пасмурный человек» – мой личный альтернативный мир, который существует только для меня.
Но есть и другой мир, который для всех. К каким его социальным проблемам вы неравнодушны?
Люди с особенностями, люди в аутсайде, отвергнутые. Домашнее насилие, люди, которые попали в беду, люди, которые находятся в рамках больших социальных групп, изгои. Мы просто с ними говорим, слушаем, даже если с ними не согласны. Мы пробуем помочь друг другу.
«Театр Простодушных» уникален тем, что предоставляет равные возможности людям с особенностями. Здесь создаём интеграционные спектакли на основе сложного жизненного материала, смело экспериментируем с жанрами, темами, историями. Сцена Театра – почва для творчества и островок безопасности. Она помогает ребятам в самореализации и проявлении душевных качеств, позволяет говорить о том, что их волнует и тревожит. Ведь каждый стремится и имеет право выразить себя через творчество. Я убеждён, что на таком уровне актёрство (как любое творчество) среди людей с особенностями может и должно восприниматься как естественный жизненный процесс.
И какие посылы в спектаклях?
Например, в мой спектакль «Моцарт» – многополярный про современную культуру. Он основан на тексте Пушкина. Пушкинское слово даже в современной интерпретации доносит свою главную цель – продвигать то, что не такие как все – важный пласт в нашей культуре, и этому надо уделять внимание и время.
Какие ещё постановки однозначно стоит посмотреть?
Мы сейчас возрождаем в третий раз «Прения живота со смертью». Этот спектакль должен выйти до конца 2023 года. «Прения живота со смертью» является визитной карточкой «Театра Простодушных», потому что это очень эмоциональный спектакль, хотя он в определённом жанре и затрагивает только определённый пласт театральной культуры. Сейчас вы его ещё не посмотрите, но совсем скоро состоится премьера. Мы усиленно его репетируем.
А так, я советую сходить на все. Наши спектакли очень разные, добрые, жизненные.
Что важнее – добрый поступок или добрый спектакль?
Добрый поступок, конечно. Добрый спектакль – понятие относительное. Потому что есть добрые спектакли, в которых чувствуется неискренность. «Театр Простодушных» – это оплот правды, искренности, оголённых эмоций, где люди проводят взаимную терапию (терапия для зрителей и актёров на сцене). Поэтому добрый поступок для нас важнее, чем добрый спектакль. Потому что спектакль может быть и злым, но актуальным. О том, что волнует людей с особенностями и человечество в целом.
Вы считаете себя добрым человеком?
Нет, я не считаю себя добрым человеком. По той причине, что в современном мире понятие «добрый человек» стало отождествляться с ужаснейшим именем нарицательным и понятием «слабый». Я против этой риторики. Я считаю, что нужно позиционировать себя не как доброго человека, а как сильного. Да, как сильного человека, который готов добиваться своих целей. Даже если всё против него. Я себя позиционирую как человека сильного, а не как доброго. Потому что доброта – это, наверно, свойство личности, которое вообще-то присуще каждому человеку. Но не каждый может её обнажить из-за определённых установок в обществе. Например, что добрым быть – плохо. Словно ты за что-то оправдываешься, говоришь: «я хороший, смотрите». Так рождается синдром спасателя и не только.
Надо помочь себе, а потом помочь остальным. Только тогда это работает. До сих пор я – спонсор и волонтёр театра, несмотря на мою должность.
Волонтёрство для меня – это работа, которую я люблю. Работа, которая забирает мои деньги, моё личное время. Но это та деятельность, от которой я получаю удовольствие. Я получаю эмоциональный и художественный выхлоп, самореализацию, которая необходима мне и любому художнику.
Где для вас грань между добром и злом?
Эта грань протекает в каждом человеке индивидуально. Если делать добрые поступки на злых началах, то для одних это может быть добром, а для других – это абсолютное зло. Важен не только результат, но и процесс работы. Поэтому важно понимать, какие у вас мотивы.
А есть другие волонтёры, которые помогают Театру? Кто они? В чём их задача?
Волонтёрам театра не надо объяснять, что нужно купить цветы актёру по дороге на спектакль. Мы думаем на 6 ходов вперёд!
Ты думаешь: сейчас куплю актёру цветы, зайду за чаем и так далее. Сейчас в команде таким образом думает 20 человек и я понимаю, что это успех. Раньше я так думал один, потом нас стало трое, теперь 20 человек.
Ребята занимают разные должности и имеют свой профессиональный подход. Мы – сообщество. Да, местами закрытое. Мы честные и всегда действуем так, как нас учат «простодушные» – мы признаём свои ошибки и идём в коллективную терапию, если что-то не получается. При этом, конечно, есть поток людей, которые, например, приходят на 3 спектакля и уходят. Или проходят практику и больше не возвращаются.
Какая помощь нужна Театру?
Нам всегда нужны волонтёры. Если кажется, что волонтёров много, значит – ты ошибаешься.
Нам не хватает водителей, которые бы отвозили реквизит. Нас приглашают на хорошие площадки, но мы не можем себе это позволить, потому что у нас не такой бюджет. При этом мы оплачиваем огромное количество наёмной работы, чтобы кто-то нам что-то собрал, настроил звук, снял видео для спектакля или контента.
Бывает, что собирается 200 человек в зале на спектакле и приходит маленький донат, которым сразу оплачиваем оператора и далее у нас ни на что больше не хватает. Бывает, что приходит побольше средств, и тогда мы покупаем срочный реквизит, который будем прямо сейчас использовать.
Сейчас «Театру Простодушных» требуется большой творческий актив. Это монтажёры, помощники режиссёров, звукорежиссёры, художники по свету, художники-постановщики, реквизиторы, художники по костюму, люди, которые делают костюмы. Иными словами, люди, которые занимаются творческим наполнением спектакля – всегда самое большое приобретение. Нужны любые авторы, которые занимаются созданием и продвижением контента: SMM-щики, контент-мейкеры, продюсеры, дизайнеры и другие.
Нужны водители грузового транспорта и добровольцы, которые готовы переносить реквизит. Это горящая зона.
Какую важную мысль вы бы сказали волонтёрам?
Никогда не ждите благодарности и делайте. Попробуйте войти в волонтёрство, как в невероятную историю вашей жизни, которая, возможно, никогда не повторится. Отдавайте туда, сидите до ночи, рисуйте плакаты, придумывайте песни, зовите друзей. Очень важно быть активным. Даже если вы не справляетесь, говорите: «Я сейчас не справляюсь, но я готов к следующей задаче». Вас всё равно будут ждать, даже когда вам кажется, что вам стыдно вернуться.
Не волнуйтесь, руководители и участники благотворительных организаций будут счастливы, если вы вернётесь к ним и поможете в другой задаче. Даже малая помощь создаёт великие дела.
Ранее Добро.Журнал публиковал интервью с актёром Никитой Панфиловым, который рассказал о том, что хотел бы изменить.
Заглядывайте в наши сообщества!
ВКонтакте — vk.com/dobro.press
Телеграм — t.me/dobrojournal
Фото: «Театр Простодушных»
